Ознакомьтесь со случаем, представленным в работе И. А. Погодина «Диалоговая гештальт-терапия: психотерапия переживанием».

Описываемый случай имел место во время проведения учебно-терапевтического интенсива. События происходили в группе терапевтов. Большая часть участников – молодые начинающие специалисты, для некоторых из них это был первый опыт более или менее длительной работы с клиентами.

С первой же супервизионной встречи терапевты жаловались на то, что оказались в жестком поле отвержения со стороны своих клиентов. Им приходилось слышать фразы вроде этих: «Мне не хочется проходить терапию у такого слабого и неопытного терапевта, как ты», «Я хотел выбрать себе другого терапевта, но остался только ты», «Чем же такой молодой и незрелый терапевт, как ты, можешь мне помочь?», «Я не верю в нашу с тобой терапию». Супервизонная группа проходила в основном в режиме жалоб терапевтов и их обсуждения того, как с этим стоит обходиться. Ни слова не звучало о том переживании, с которым сталкиваются терапевты.

Стоило немалых усилий, чтобы обратить их внимание на особенности проживания этого момента. Но, так или иначе, они удерживались в зоне чувств чрезвычайно короткое время, снова переключались на обсуждения предъявляемых сложностей.

Я спросил: «Как вам кажется, имеете ли вы право на те чувства, которые вы испытываете, сталкиваясь с отвержением?». Этот вопрос заставил их остановиться в зоне переживания и обнаружить в себе возникающее в ответ боль, страх, стыд, обиду, гнев. Обмениваясь своими чувствами, участники группы ощутили себя менее одинокими и более устойчивыми.

Мой вопрос: «Как вы думаете, можно ли из ваших переживаний, о которых мы с вами сейчас разговариваем, сделать основу для терапевтических интервенций с вашими клиентами?» поддержал терапевтов в осознавании того простого факта, что сам терапевтический контакт с теми чувствами и потребностями, которые он вызывает, способен регулировать терапевтическую работу.

На вечерней группе терапевты делились тем, насколько эффективным оказался для терапии прямой и честный разговор с клиентами о том, что они (терапевты) тоже могут быть ранены последними и испытывать боль, обиду. Почти в каждом из описываемых терапевтами случаев терапевтический альянс начал складываться. Более того, клиенты стали говорить о своей боли, обиде и страхе, которые они старались избегать и не замечать.

Таким образом, легализованная ранимость и хрупкость парадоксальным, на первый взгляд, образом сформировали большую устойчивость участников терапевтического контакта. Это позволило им сохранять стабильность не за счет сверхусилий самообмана, а благодаря доверию к контакту и чувствительности к тем феноменам, которые в нем появлялись. Оказалось, что нет эффективнее интервенции, направленной на восстановление и поддержание контакта, чем интервенции, основанные на чувствительности к нему.

Какова была основная цель ведущего на начальном этапе работы супервизорской группы в описанном случае?

Тип ответа: Одиночный выбор • с выбором одного правильного ответа из нескольких предложенных вариантов

◯ расширить арсенал подходов и методов

◯ повысить рефлексию субъективного опыта

◯ развить необходимую степень концептуализации практической деятельности